Опасный эксперимент по обучению Алисы Тепляковой в высшей школе: необходимо жестко развести две разные проблемы: проблему развития личности и проблему обучения. Обучение выступает только как один из инструментов развития и восхождения ребенка к личностной зрелости.
Почему история девятилетней студентки МГУ Алисы Тепляковой поставила в тупик российскую систему образования и расколола общество, и есть ли выход, директор Школы антропологии будущего Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте РФ, член Совета при Президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека, доктор психологических наук Александр Асмолов рассказал ИА «Росбалт» (АО «РС-Балт» (учредитель издания «Росбалт») признано Минюстом РФ иноагентом 15 октября 2021 года).
— Александр Григорьевич, недавно Вы обратились к Совету при Президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека (СПЧ) с просьбой приостановить опасный эксперимент по обучению Алисы Тепляковой в высшей школе. Почему Вы считаете его опасным?
— Я действительно направил письмо в СПЧ, а также в адрес уполномоченного по правам ребенка и уполномоченного по правам человека в России, понимая, что каждый эксперимент по ускоренному развитию — это прежде всего эксперимент с серьезными рисками для развития личности несовершеннолетнего ребенка. Наиболее активно сейчас эта проблема обсуждается с экспертным сообществом в рамках института уполномоченного по правам ребенка. Особо отмечу, что Мария Львова-Белова очень человечно подошла к этой сложной ситуации и внимательно прислушивается к мнениям экспертов из самых различных профессиональных областей.
На мой взгляд, любые эксперименты над детьми опасны по многим причинам. Во-первых, встает вопрос о том, куда так спешат родители? На каких основаниях они делают заключение, что мы имеем дело именно с феноменом одаренного ребенка? Что стоит за тем, что родители считают свою методику обучения адекватной методикой, с помощью которой ребенок может проскочить все этапы развития школы и поступить в вуз. Встает вопрос и о том, как сложится судьба ребенка, если он в столь раннем возрасте закончит вуз. И, наконец, без ответа остается вопрос: как ребенок в возрасте 9 лет может осваивать требующие определенного уровня зрелости и понимания жизни антропологические программы по психологии? Например, уже на первых курсах факультета психологии студенты знакомятся с основами психоанализа и подходами Зигмунда Фрейда к развитию личности, а также с разными психотерапевтическими практиками. Каким образом ребенок, которому девять лет, сможет погрузиться во все эти темы не только на уровне понимания, но и на уровне знания о психосексуальных особенностях развития личности?
При обсуждении ситуации с Алисой необходимо жестко развести две разные проблемы: проблему развития личности и проблему обучения. Обучение выступает только как один из инструментов развития и восхождения ребенка к личностной зрелости. В связи с этим любые дискуссии об обучении Алисы оставляют за порогом внимания ключевую проблему развития личности ребенка. Категорически не следует сводить развитие личности только к обучению, в том числе к ускоренному обучению, к натаскиванию по тем или иным учебным предметам. Повторюсь: ключевая задача школы — развитие личности ребенка. А обучение, образование выступают здесь как инструменты расширения возможностей развития личности.
В истории с Алисой Тепляковой мы сталкиваемся с ситуацией, когда ребенок буквально выкорчеван из мира детства. Он перескакивает, как говорит Л.С. Выготский, период игровой деятельности, период общения со сверстниками как ключевой для развития личности детей 13–16 лет. И сразу оказывается в мире взрослых. Подобная ситуация приводит к дисгармонии личностного развития и познавательного развития ребенка. В начале нулевых годов были разработаны подходы к разным стилям ускоренного развития детей с учетом сложнейшей системы рисков. Без учета этих рисков мы сталкиваемся с большой драмой маленького ребенка, который лишен главного — возможности выбора своего собственного пути развития.
Во-вторых, я сомневаюсь, что мы имеем дело именно с одаренным
…Продолжение см. ниже
реклама от администратора сайта
Психолог, психотерапевт, психиатр. Консультации кризисных пар. Коучинг. On-line консультации
Терапевтические группы. Обучение на психолога. ИП Юдицкий И.В.
УНП 692150445, 220004, Минск, ул.Мельникайте, 2-503А, +375291188838 (Telegram)
р\с BY36 ALFA 3013 2569 0600 1027 0000, ЗАО “АЛЬФА-БАНК”
ул. Сурганова, 43-47, 220013 Минск, Республика Беларусь. СВИФТ – ALFABY2X, УНП 101541947, ОКПО 37526626
Ссылка на страницу ДОГОВОРА ПУБЛИЧНОЙ ОФЕРТЫ – тут. 
Посещение – после собеседования по телефону и предоплаты (ч\з кассу любого банка, банкомат, интернет-банкинг с карточек VISA и MasterCard или с помощью расчётной системы ЕРИП).
Наличные не принимаются. Портал для безопасной оплаты с карточки: YDIK.COM
Расписание (свободное время для записи на консультации и сеансы)
ребенком. Конечно, это вопрос для психологического обследования. Говоря о сдаче ребенком ЕГЭ, необходимо отметить, что мы имеем дело с ситуацией прежде всего тренировки памяти, а не его мышления или воображения. В результате еще один риск — неравномерное развитие высших психических функций ребенка за счет гипертрофии памяти. В ситуации с Алисой мы сталкиваемся с неизвестной нам, но, я считаю, одной из типовых мнемотехнических методик — методик по тренировке памяти. Благодаря таким методикам развивается репродуктивная память ребенка, в том числе так называемая эйдетическая, или фотографическая, память. Эйдетическая память позволяет ребенку как бы считывать большие массивы информации. На мой взгляд, именно с эффектами тренировки памяти мы имеем дело при обучении Алисы. Вместе с тем, сегодня мир требует прежде всего творческого развития ребенка, а не его тренировки, дрессуры в области репродуктивной памяти. Поэтому эксперимент по ускоренному развитию памяти ребенка вряд ли сумеет подготовить его к жизни в мире неопределенности и креативных профессий.
— СМИ пишут, что сейчас Рособрнадзор, СПЧ, институт уполномоченного по правам ребенка вместе с экспертным сообществом обсуждают программу действий по дальнейшему обучению и сохранению психологического здоровья Алисы Тепляковой. Что это будет за программа? Какого рода решения предлагаются?
— Нет ни одного человека, который мог бы сказать: я знаю, как действовать в этой трагичной ситуации. Но обсуждения ведутся. И, что невероятно важно, в связи с феноменом Алисы в фокусе оказались вопросы о необходимости расширения вариативного развивающего образования в школе с учетом мотивации и психолого-возрастных особенностей развития любого ребенка, в том числе и детей с разными формами одаренности.
На сегодняшний день я не знаю ни одной программы, которая могла бы быть предложена. Ясно одно: это должна быть не программа обучения, не программа, направленная на когнитивное, познавательное развитие. Это должна быть программа, поддерживающая развитие личности ребенка, его восхождения к психологической зрелости.
— Какие предложения сейчас звучат в СПЧ? Какие шаги планируется предпринять?
— Совет участвует в обсуждениях, которые ведутся уполномоченным по правам ребенка в РФ. Сложившаяся ситуация выявила много лакун и в законодательстве об образовании, и в законодательстве о семье. В современном мире происходят резкие трансформации, приводящие к ускоренному развитию детей в условиях цифровой социализации. Поэтому ясно, что система образования столкнется с тем, что неординарные дети станут нормой. Поэтому случай с Алисой далеко не единственный. Кроме того, шум вокруг этой истории может спровоцировать начало образовательного спринта, в результате которого в вузы будут попадать дети, не обладающие психологической готовностью обучения в высшей школе. Все это в свою очередь увеличит риски для их развития. Экспертное сообщество, Рособрнадзор сейчас пытаются поддержать Алису и ее семью и найти пути решения в подобного рода ситуациях.
— Одна из идей, которая сейчас обсуждается, — введение минимального возрастного порога для обучения в вузах. Согласны ли Вы с этой идеей? Как определять этот порог и каким он мог бы быть?
— Введение возрастного ценза как в целом на обучение в вузах, так и на обучение антропологическим профессиям и профессиям, связанным с разными степенями риска, — серьезнейший вопрос. Я думаю, что цензурирование не является дорогой, которая способствовала бы разрешению подобных ситуаций. Нет четких критериев для введения возрастного ценза. Я думаю, что жесткие ограничения приведут к тому, что мы тех детей, которые действительно стремительно развиваются, например, детей с музыкальной одаренностью, ограничим в развитии. Вопрос о введении возрастного ценза, мне кажется, может привести к появлению запретов, которые погасят одаренность многих детей и станут барьерами на пути их развития. Это недопустимо.
— СМИ пишут о том, что у Алисы Тепляковой возникли трудности со сдачей сессии. Как будет дальше развиваться ситуация — непонятно, однако существует вероятность, что девочка просто не сдаст экзамены. Тогда вуз сможет расторгнуть с ней договор, и вся эта история закончится. Это не решит проблему?
— Обсуждая эту ситуацию, прежде всего нужно помнить, что главное — судьба Алисы. Да, вуз может расторгнуть договор после первого семестра, если студентка не сдаст экзамены. Но вместе с тем, важно подумать, что будет делать Алиса в этом случае, как будет складываться ее судьба? Хочу подчеркнуть, что позиции и ректора МГУ, и декана факультета психологии — это прежде всего гуманистические позиции по отношению к ребенку.
— История Алисы Тепляковой разделила людей на два лагеря. Одни считают, что девятилетней девочке не место в вузе. Другие говорят, что наша система образования просто не умеет работать с такими детьми, которые развиваются быстрее сверстников. Ведь, так или иначе, Алиса сдала ЕГЭ, пусть не на высший балл. Немногие в 9 лет могут то же самое. Насколько, по вашему мнению, справедливы аргументы о том, что система заточена на усредненку, на посредственность и не готова к тому, что некоторые дети развиваются быстрее, могут больше, и что системе просто нечего им предложить?
— В ходе обсуждения сложившейся ситуации представители различных органов власти и экспертных сообществ продемонстрировали, что управленческие системы сегодня четко осознают, что образование в разных странах мира переходит от поточного производства «среднего ученика» к необходимости создания вариативных программ, учитывающих мотивацию и возрастно-психологические особенности каждой личности. Для меня невероятно важно, что и эксперты, и руководители органов законодательной и исполнительной власти понимают, что существующая система социализации детей должна трансформироваться. Мы не живем больше в поточном мире конвейерных профессий. Мы все более вступаем в мир креативных индустрий, в котором должны трансформироваться и система школьного образования, и система высшего образования.
— Получается, история Алисы Тепляковой актуализировала, более остро поставила перед системой образования вопрос о ее трансформации?
— Безусловно. Вместе с тем, в истории с Алисой на первый план, повторюсь, выходит большая трагедия маленького ребенка. К сожалению, нередко обсуждение этой трагедии в СМИ только усиливает психотравматическую ситуацию, в которую оказались вовлечены и родители, и вуз, и экспертное сообщество. Выходы из сложившейся ситуации надо искать в срочном порядке. В то же время эта ситуация, как вы подметили, выступила триггером, подсветившим болевые точки не только образования, но и семейного законодательства, и законодательства о защите прав ребенка в нашем обществе.
В публикации использованы материалы источника: «Психологическая газета» (psy.su)
Агентство РИА Новости задало в конце февраля 2022 г. Теплякову вопрос о консультациях его дочери.
Москвич Евгений Тепляков подтвердил, что его 9-летняя дочь Алиса, которая ранее стала студенткой психфака МГУ, уже работает по специальности. При этом отец юной студентки отметил, что её консультация стоит 50 тысяч рублей за академический час, спрос на эту работу у девочки “ажиотажный”.
Ранее в своем блоге Евгений Тепляков сообщил, что дочь может оказывать консультации по своему профилю на возмездной основе. В частности, одной из читательниц своего блога он сообщил, что его дочь может проконсультировать ее сына “по вопросу одаренности”. “Алиса – уникальный человек, – пояснил мужчина, – цены довольно высокие”.
Расписание психотренингов в 2022 г. (Школа психофизической регуляции д-ра Юдицкого)